Сделать ремонт меня сподвигла Галка. Мы возвращались от нашей вображулистой подружки Ирочки, которая зазвала нас  будто бы на чашку чаю, а сама не иначе, как для того, чтобы похвастаться грандиозными переделками в своей квартире. Мы выкатились от неё совершенно обалдевшие, и теперь сидя на лавочке, переваривали увиденное.

- Какая безвкусица! – убежденно говорила Галка. – Обои слишком аляпистые, шторы – отстой, потолок никуда не годиться.
- А мне понравилось – робко вставила я.

Галка внимательно на меня посмотрела.

- Это слишком обыденно. – Отрезала она, - сейчас в моде все неординарное, оригинальное. А для этого необходим хороший дизайнер. Слушай, - она схватила меня за руку – давай утрём Иринке нос, сделаем самый настоящий, что ни на есть современный ремонт. Твой Андрей, когда возвращается из Англии?

- Через месяц, - уныло протянула я. Андрей уже полгода находился в Лондоне по контракту. Я ужасно соскучилась и не могла дождаться, когда же он, наконец, приедет.

- Решено, - завопила Галка, - будем готовить сюрприз твоему мужу. У меня есть знакомый дизайнер - просто супер! Да ты его знаешь, Давыдов, он учился в нашей школе, а с тобой, по-моему, в одном классе.

- В параллельном, - машинально поправила я, потом встрепенулась, - это какой Давыдов? Васька? Так он же был неисправимым двоечником и разгильдяем.

- Ерунда, - махнула рукой Галка, - все великие люди плохо учились в школе, и именно это помогло им в дальнейшем реализовать свой потенциал. Давыдов сейчас нарасхват. Ну что, согласна?

- Ладно, давай своего дизайнера, - согласилась я. Уж очень хотелось порадовать Андрея, и потом Давыдов и вправду мог существенно измениться.

На следующее утро Галка уже звонила в дверь моей квартиры.

- А вот и мы, - закричала она прямо с порога, - показывай фронт работ. Из-за ее плеча важно вышел маленький (так и не подрос) тощий молодой человек. Хвост на его затылке был такой же облезлый, как и он сам. Из ворота рубашки проглядывал шейный платок жуткой расцветки, в ухе сверкала серьга, на мизинце массивный перстень. Вот и все изменения, которые произошли с Давыдовым. Отсутствие интеллекта читалось на его лице, несмотря на все эти модные прибамбасы.

Он наклонил голову и протянул, старательно растягивая слова:

- Давыдо-ф-ф! – Он именно так и произнес свою фамилию, делая ударение на последнем слоге и меняя окончание. Ну и ну! Он, что думает, что я его не помню?

- Ты что, Васька? Не помнишь меня что ли? – хохотнула я. Уж очень забавно он выглядел с этим своим хвостом, петушиной важностью и откляченной губой.

- Давыдо-ф-ф! – Опять протянул дизайнер-одноклассник, старательно делая вид, что он видит меня первый раз в жизни. Ну, Давыдоф-ф, так Давыдоф-ф. Мы люди не гордые, пусть себе чваниться, лишь бы сделал всё как следует.

Давыдов прошелся по квартире, записывая что-то в маленький блокнотик. Потом повернулся ко мне:

- Что же вы так квартиру запустили, милочка? Абсолютное отсутствие стиля. Обстановка не соответствует цветовому оформлению стен, портьеры на окнах совершено не вписываются в интерьер. А  двери? У меня просто нет слов. Короче, если хотите, сделаем кардинальную перестройку. Вот мой гонорар. -  Он черкнул несколько цифр на листочке и протянул мне.

Теперь уже дар речи потеряла я. Ничего себе. Хотела бы я учиться на двойки в школе, чтобы получать такие гонорары.

- Мне бы хотелось э-э… для начала взглянуть на эскиз – промямлила я, отчего то, теряясь, - и, боюсь, что всю квартиру я не потяну, давайте остановимся на спальне.  Видишь, то есть, видите ли, я собираюсь сделать мужу сюрприз.

Давыдов важно кивнул и удалился. Пообещав через несколько дней представить для обозрения полный план переделки нашей с Андреем спальни.

Эскиз превзошел все мои самые смелые ожидания. На бумаге спальня выглядела прекрасно. Я даже взяла назад все свои нелицеприятные слова, которые высказывала в адрес Давыдова. Бежевые стены, отделанные светло коричневыми панелями, куда встроены несколько светильников. Потолок – подвесной: белые плитки, золотистые по краям. Легкая штора перехвачена золотистой же ленточкой, а более тяжелая – коричневая, волнами спускается вниз. Кровать трансформируется в небольшой диван, по углам зеркала в человеческий рост, у окна небольшой стеклянный столик, на одной ножке.  Класс! Ну, Давыдов, ты и, правда, Давыдоф-ф. Я думаю, что Андрей тоже будет в восторге.

- Отлично! – выдохнула я.

- В таком случае мои рабочие приступят завтра, через неделю сможете принимать работу. Только сразу предупреждаю: я могу внести небольшие изменения. Я личность -творческая, поэтому некоторые мысли и идеи ко мне могут приходить непосредственно во время работы. Согласны?

- Ну, если принцип переделки останется тот же, то да.

На время ремонта я переселилась к Галке, доверив ключи от квартиры Давыдову. Я с нетерпением ожидала окончания работ, предвкушая как смогу наконец-то показать спальню мужу.

Андрей позвонил неожиданно. Сказал, что выдалось несколько свободных деньков, и он прилетит домой, чтобы повидаться со мной. Я бросилась к Давыдову.

- Завтра к вечеру закончим, - вальяжно ответил он в ответ на мою умоляющую просьбу поторопиться.

Я лихорадочно подсчитывала: Андрей прилетает завтра в семь, через полтора часа он будет дома – значит успеваю. Давыдов обещал отдать ключи в шесть. Ладно, получу ключи, и сразу же рвану в аэропорт, встречать мужа, а спальню вместе посмотрим, после ужина.
Весь следующий день прошел в хлопотах: с утра в салон красоты, потом в магазин – купила себе новую кофточку, ужин решила заказать в ресторане – всё равно что-то приготовить сама не успею. К шести примчалась домой, получила ключи, рассчиталась с Давыдовым.

- Может, все-таки, посмотришь? – Давыдова распирало от гордости.- Я тут кое-что изменил, добавил немного авангардизма.

Я махнула рукой – некогда, хотя  в души шевельнулся нехороший червячок.

Ужин оказался замечательным, Андрей нежным и предупредительным. Сразу видно соскучился. Поздно вечером я подвела его к дверям спальни, и распахнула дверь.

Если Андрей не подержал меня, я бы, наверное, рухнула в обморок. По крайней мере, дара речи я лишилась надолго.

Комната зловеще отсвечивала стенами, покрашенными в багровый цвет, кое-где выделяясь розовыми вставками в виде грубоватой лепнины.   Я, мягко говоря, засомневалась, что здесь вообще можно спать: ночь, проведенная в такой спальне, начисто отобьёт всяческое желание заниматься сексом. И потом, что это за шторы: какие то ленточки разного цвета, и разной длины, тюли вообще нет -  детский сад какой-то. Вместо кровати два узких топчана, почему-то поставленные в разных концах спальни, вместо приглушенных светильников –  две  ярках люстры, айсбергом нависающие над топчанами.

Я услышала, как Андрей рассмеялся. Ну вот, этот идиот Давыдов всё испортил. Никакого сюрприза не получилось. Ещё чего доброго Андрей подумает, что я  начисто лишена эстетического вкуса. Господи, и зачем только связалась с этим Давыдовым? Нет, двоечник он и в Африке двоечник. Да и я тоже хороша. Поверила  Галке, а свой первоначальный эскиз Давыдов, наверняка, стащил из какого-нибудь журнала.
Андрей, посмеиваясь, прошел по комнате, потом сел на кровать, и нежно притянул меня к себе.

- Из всего обновлённого интерьера - этот самый лучший, - он похлопал рукой по подушке, - по крайней мере,  мне очень нравиться одно достоинство такой кровати: на ней можно спать только в одном положении. Чур, я сверху. А ты?

Оказывается и в такой спальне можно заниматься сексом. Да ещё как!